Агеенко Евгений Фёдорович
Евгений Федорович Агеенко родился 14 января 1893 года в г. Сураже в многодетной семье мелкого служащего земельной управы, русский. После окончания городского училища поступил в Суражскую учительскую семинарию, которую окончил в 1913 году первым выпуском и получил диплом №1. Был назначен учителем в г. Гринев Стародубского уезда. В 1914 году поступил в Калужский учительский институт, где проучился до января 1917 года и был направлен в Киевское военное училище, которое по ускоренной программе окончил в мае 1917 года, получив звание прапорщик. Из училища убыл в дислоцированный в Екатеринбурге (Свердловске) пехотный полк на должность командира взвода.
После победы Октябрьской революции его полк был расформирован в декабре 1917 года, и Евгений Федорович, демобилизовавшись, вернулся в Сураж. Работал учителем до мая 1918 года. Потом вступил добровольцем в Красную Армию и работал в Суражском военкомате, а затем помощником коменданта г. Суража.
В июне 1919 г. был направлен в г. Симбирск (Ульяновск) в распоряжение штаба Восточного фронта. Затем был направлен на Южный фронт в качестве командира батальона 74 полка 9 стрелковой дивизии.
В сражении против деникинской армии в ноябре 1919 года за операцию по захвату обоза с оружием был награжден орденом Красного Знамени. В марте 1920 года был назначен командиром 74 полка, который принимал участие в разгроме Врангеля в боях на Перекопе и в Крыму.
В декабре 1920 года был демобилизован из рядов Красной Армии по ранению и болезни (тропическая малярия). С февраля 1921 по 1923 год работал в Клинцовском военкомате. С 1923 г. по июнь 1941 работал учителем географии и рисования в школах Суража, с 1931 года –завучем в Суражской средней школе .
22 июня 1941г. убыл в Смоленск , в штаб Белорусского военного округа, где был назначен помощником начальника оперативного отдела штаба 20-й армии в воинском звании капитан. В составе этой армии участвовал в обороне Москвы. В марте 1943 года был назначен на должность помощника начальника оперативного отдела штаба Западного фронта, впоследствии переименованного в 3-й Белорусский фронт. В этой должности в звании подполковника закончил войну в Кенигсберге. Уволен в запас в декабре 1945 года.
За время Великой Отечественной войны был награжден орденами Отечественной войны 1 и 2 степени, медалями “За отвагу”, “За оборону Москвы”, “За взятие Кенигсберга”, “За победу над Германией”. Вот описание его личного подвига к медали «За отвагу» : « 4 августа 1942 года Агеенко Евгению Фёдоровичу было дано ответственное боевое задание по установлению связи и доставки распоряжения командования в наступающие передовые части Армии, энергично преследующие противника после проведенной операции по прорыву обороны противника. Для выполнения этого боевого задания он вылетел в передовые части Армии на самолете У-2.Задание было выполнено отлично».
На сайте «Подвиг народа» сотрудники районной библиотеки также нашли наградной лист к ордену Отечественной войны I степени. Вот его текст: «За период Восточно- Прусской операции 1944-1945 гг. подполковник Агеенко Е.Ф. проделал большую работу по обобщению боевого опыта 3-го Белорусского фронта и доведению его до войск. Принимая активное участие в разработке кратких описаний Восточно- Прусской операции, составлении месячных сводок обобщенного боевого опыта войск фронта и других документов, как для войск, так и Генерального Штаба Красной Армии, он в значительной степени способствовал улучшению работы отдела по использованию опыта войны Оперативного Управления Штаба , эта работа на 2-м Всеармейском совещании по опыту войны при Генеральном Штабе Красной Армии в г. Москве (25-30.03.1945г.) оценена как одна из лучших в числе других фронтов Красной армии».
Как бесценный дар Ольга Владимировна Белявцева передала районной библиотеке письма с фронта Евгения Фёдоровича Агеенко жене Агеенко Ольге Георгиеве и дочерям на Урал, где они находились в эвакуации. Вот их текст.
22.6.43
«Здравствуй Оленька моя родная и любимая! На всю жизнь запомнился мне тяжелый момент, когда ровно два года тому назад в этот самый час ты и наши милые девочки провожали меня на войну. Война! Какое это тяжелое слово и как оно чуждо натуре человека. После окончания войны это слово следовало бы выбросить из разговорной речи и запретить его даже произносить в шутку.
Три дорогие фигурки тепло прижались одна к другой и не могут оторвать от вагона глаз, наполненных горем, тоской и слезами. Да и у меня на сердце не веселее было. Поезд тронулся, и мне казалось, что жизнь кончилась. Я чувствовал, что война будет тяжелой, долгой, упорной. Так оно и получилось.
А помнишь, как в день моего отъезда я тебе сказал про Урал? Так оно и получилось. В общем, негодяи захватили наш милый городок, и мы потеряли все, что имели в этом городе и в нашем милом уголке. Но зато мы не потеряли друг друга. Но зато целы наши девочки! Зато мы не потеряли нашу дорогую Родину и научились бить морды ненавистным врагам – фашистским выродкам. Не далек тот день и час, когда над их головами грянет тот гром, от которого они одуреют на всю жизнь. Не бывать им на нашей земле и не живать им в нашем Сураже.
Прошло два года войны и точно два десятка лет легло на мои плечи. Да и на твоих плечах не меньше прибавилось. И не удивительно. Ну, ничего, кончится война, и мы опять помолодеем и «жизнь улыбнется, как в прежние дни». Была бы цела наша Родина и жизнь, а живя в ней, никогда не устанешь! После войны наша страна еще пышнее зацветет, потому что за эти два года наш советский народ научился любить свою Родину по-настоящему и доказал это всему миру!
Ну вот, наконец-таки приехал мой начальник – полковник Васильев. Я подал рапорт (не ему, а старшему начальнику) с просьбой об отпуске. Пока еще результаты неизвестны, т.к. он будет докладывать еще высшему начальнику. Это целая процедура, оказывается. Там, где я был раньше, это было гораздо проще, и если бы я не был переведен, то давно получил бы отпуск. А здесь дают туговато. Но я не теряю надежды.
Я обещал тебе написать о поездке к авиаторам. Побывали, посмотрели много всякой всячины и в заключение нас «полетали» на самолете большой скорости, но мне это не особенно понравилось – слишком быстро. Все мелькает перед глазами, не успеешь рассмотреть, как следует. На У-2 гораздо лучше, там едешь, как в автомобиле. А после побывали на концерте веселого ансамбля. Вот и все. Самочувствие мое что-то не особенно важно в последнее время. Что-то сердце начинает пошаливать. Врачиха говорит, что это невроз от переутомления и расстройства нервной системы. Советует недели две отдохнуть и подлечиться. А я ей говорю, что лучше в отпуск съездить. Но она не советует: дорога дальняя, а там только разволнуетесь. Запретила мне пить и не советует курить. Пить я все равно не пил, а вот курить никак не брошу, а надо бы. Если получу отпуск, то никакая даль меня не удержит. Прилечу к своим родненьким крошкам! Обязательно! Сейчас пью горькие анисовые капли, но толку мало.
Ну, миленькие мои, будьте здоровеньки, целую вас крепко и обнимаю горячо, горячо и крепко. Ваш Женя и папа».
29.9.43
«Ура! Моя родненькая подполковница, дорогая боевая подруга, Оленька!!! Сураж –НАШ! 26 сентября выгнали оттуда фашистскую нечисть. Я с трепетом следил за этим моментом и уже через несколько часов после освобождения, не ожидая газет, мне уже об этом было известно. Теперь осталось получить сведения – уцелел ли он от разрушения, но пока еще не получил.
А теперь уже, когда я пишу письмо, Сураж – это довольно глубокий тыл, т. к. Святск, Красная Гора, Кричев – наши. А на юге что делается – весь Донбасс, вся левобережная Украина – наши! Правда, все это не наших (полка, в котором воевал Е.Ф. Агеенко) рук дело, но мы не лыком шиты: (далее две строки вымараны военной цензурой) – вот наши дела – есть чем похвастать. Сейчас стремительно гоним проклятую немчуру на всех направлениях. В беспрерывном движении и день, и ночь. Жаль только, что проходят дожди, и лесные дороги превращаются в сплошное месиво. Уже давно пройдены те места, по которым я шагал 400 км, выходя из окружения, и в этих же самых местах теперь неоднократно окружали и уничтожали немцев мы.
Думаю я, Оленька, что в Сураже сейчас и боя даже не было - так быстро он был взят. Наши части разом нагрянули из Овчинца, Лялич, Каменска и Кисловки и в тот же день заняли Душатин, Графовку, Даниловку. Видишь, как быстро!
Сегодня же я написал письма по всем направлениям. Во-первых, в Орел, в облоно. Запросил зав. облоно по таким вопросам: 1)будут ли в этом году работать суражские школы?, 2) как будет обстоять вопрос с возвращением учителей из эвакуации и мест временной службы - по вызову или самотеком? Сообщил им твой адрес. Написал четыре письма в Сураж: председателю горсовета, начальнику милиции, Владимировне и Надежде Георгиевне. В каждом письме написал целый ворох вопросов и в первую очередь о жителях нашего домика и самом домике. Думаю, что должны бы письма дойти до Суража. И о школах запросил председателя горсовета: целы ли и будут ли занятия? И в Харьков написал Нине Георгиевне (это раньше), но ответа еще не получил. Соломонову тоже написал, чтобы он постарался побывать в нашем городке, все узнал и подробно мне обо всем написал – это ему по пути. Мне же, к великому моему огорчению, не по пути, т.к. я севернее намного нашего города – на 250 километров. Мой отпуск по всем этим причинам и по причине командировки моего начальника Васильева в Москву на две недели – опять застопорился. А начальство так занято боевыми делами, что и разговаривать по этому вопросу не хочет, только руками отмахивается. Вот беда! Не знаю, что и делать. Через 7 дней приедет Васильев, буду на него нажимать во всю. Он мне обещал все это устроить, так и пусть доведет до конца.
Миленькая моя Оленька, советую тебе теперь почаще соприкасаться с фабрикой. Они, вероятнее всего, пошлют кого-нибудь в Сураж узнать о состоянии фабричных корпусов, значит тому, кто туда поедет, можно будет поручить узнать и о наших родных, и о домике. Если же фабрика будет переезжать назад, то не плохо бы и тебе разом ехать (конечно, если в Сураже все благополучно и есть куда приехать).
Письмо твое, Оленька, с карточками девочек я получил, не беспокойся. Светлана хорошо получилась. Ляличка хуже, но обе молодчинки - девочки. А какие уже большие! Письмо твое от 15.9 тоже получил (с подробным изложением маршрута, как до вас добраться). Лучше всего будет, если я дам из Свердловска телеграмму. Мне только не понятно, почему от Свердловска до Перебора 3 ½ часа езды. Сколько же там километров? Разве больше 80? Как досадно, что с картошкой столько возни получилось, что за болезнь такая с ней. А Уткиной в сельсовет тоже попробую позвонить. Всеми твоими советами воспользуюсь. Целую вас крепко, жарко и скоро все же поцелую по-настоящему. Ваш весь Женя и папа».
Евгений Фёдорович Агеенко после войны с января 1946 по июль 1952 года работал директором Суражской средней школы №1, потом два года преподавателем географии этой же школы. За преподавательскую деятельность был награжден орденом “Знак почета”. Неоднократно избирался депутатом районного и городского Советов народных депутатов, вел большую общественную и краеведческую работу.
